Мемфис Клипперс Майами НБА
На основе статьи Флиндера Бойда (SBnation).
Со времён Адама в этом мире не происходило ни одного преступления, чтобы в нём не была каким-то образом замешана женщина.
(Уильям Мейкпис Теккерей, английский писатель-сатирик)
*****
Кимани Френд, высокий и худой, всегда с трудом запихивал свое двухметровое тело в серую «Шкоду» «Фабию».
— Где мне припарковаться?, — спрашивал он медовым ямайским акцентом у своего друга Джонни, высунувшись из водительского окна.
Дело было в 20:45, пятница, и Кимани был готов к хорошему вечеру, чтобы отметить окончание непростого периода в своей баскетбольной карьере. В возрасте 35 лет, он получил, возможно, свой последний шанс на солидный контракт и достойное завершение своей необычной карьеры.
— А что это за место там? – спросил Джонни с заднего сиденья.
Кимани посмотрел на единственное свободное место на парковке, но оно предназначалось для погрузки и разгрузки товаров.
— Чувак, я не знаю.
Кимани вот уже три месяца торчал в Белграде, в то время как сербские власти обрабатывали его заявление на получение гражданства. В понедельник он, наконец, сможет прийти в полицейский участок и забрать свой новенький паспорт, который позволит ему свободно покинуть страну и принять предложение от клуба из испанского высшего дивизина.
Ветер свистел на безлюдной парковке, а дождь стучал по лобовому стеклу. Кимани медлил, прикидывая какой придется заплатить штраф, если он припаркуется на месте, предложенном Джонни.
— Эй, чувак, таксисты рассказывали мне, что если паркануться там, где нельзя, то тачку могут забрать на штраф стоянку, — отвечал Джонни.
На другом конце города, Невена Драгутинович медленно выдохнула. «Сестренка, пойдем, отдохнем», — пришло смс от сестры. Их друзья Александр и Милош, приехали в Белград праздновать поступление Александра в университет, и они хотели, чтобы близняшки отпраздновали с ними это радостное событие. Высокая и стройная, со светлыми шелковистыми волосами, Невена всегда привлекала внимание парней.
Она плюхнулась на диван и включила телевизор. Ее жених сейчас был в Вене, и после долгой рабочей недели она хотела побыть наедине. Ей просто хотелось свернуться калачиком и посмотреть кино в этот дождливый вечер. На секунду она кинула взгляд на вибрирующий телефон — звонок от Йованы. Она подняла трубку и услышала мольбы ее обычно застенчивой сестры. Немного поприпираясь, она откидывает пульт от телевизора и направляется в спальню, чтобы подобрать наряд на сегодняшний вечер.
*****
Когда Кимани вошел в популярный местный ресторан «Франс», он широко улыбнулся, и почти каждый посетитель улыбнулся ему в ответ. Он не был знаменитостью, но многие его узнавали. Он сыграл только один сезон в Сербии за «Белград» и провел несколько тренировок с двумя другими сербскими командами. Он женился на сербке, поэтому в межсезонье часто оставался в Белграде.
Атлетичный вундеркинд, Кимани покинул родную Ямайку, когда ему было всего лишь 17. Центрового заметили американские скауты и пристроили его в среднюю школу, а уже потом Френду удалось поступить в университет Небраски.
Игрок поста со скоростью игрока периметра, он был интересен многим командам НБА. Пробиться с первого раза в лучшую баскетбольную лигу не так просто, и ему пришлось играть в лиге развития (D-League). Четыре раза его отцепляли всего за день или два до начала сезона в НБА. В 2001 году Кимани подписал негарантированный контракт с Майами «Хит»: Пэт Райли надеялся на него как игрока, способного дать несколько лишних минут отдыха Алонзо Моурнингу. Но незадолго до начала сезона, Фред получил стрессовый перелом и контракт был разорван. Он остался в Майами, восстановился от травмы, продолжил тренировки и был готов к подписанию нового контракта в 2002, но «Хит» отказались от его услуг, теперь уже навсегда. В 2007 году он подписал 10-дневный контракт с «Клипперс», а потом и с «Гриззлис», но снова был отчислен, не сыграв ни минуты в НБА.
Вместо того, чтобы играть в лучшей баскетбольной лиге мира, в течение следующих 12 лет он стал баскетбольным «цыганом». Его чемоданы всегда были собраны. 25 различных команд, в 18 странах от Ирана до Германии и Колумбии, от Южной Кореи до России и Китая. У него были моменты просветления: в 2002 в московском «Динамо» под руководством Сергея Базаревича в одном из матчей чемпионата страны за 2 секунды до конца и минус 2 очка у его команды, он встал на линию штрафных. Первый бросок — точно. Второй бросок — мимо, но Кимани берет подбор и с сиреной заталкивает мяч в кольцо. Через пару месяцев Френд собирает чемодан и отправляется в Китай, покорять местную баскетбольную лигу, а спустя 9 лет судьба занесла его в Сербию.
В течение последних нескольких недель, когда Кимани ждал своего сербского паспорта, он стал понимать, что никогда не будет игроком, каким когда-то мечтал, и смирился с этим. Тем не менее, он оставался в прекрасной форме, зная, что понедельник принесет новую возможность.
*****
Невена и ее друзья искали место, чтобы выпить в центре прекрасного Белграда, где выровненные деревьями улицы соединяются словно вены, идущие к сердцу. Когда она вошла в бар, все взгляды были обращены на нее. Она сияла как звезда. Своим обаянием она могла контролировать целый бар, не прикладывая при этом каких-либо усилий.
«Живи своей жизнью», — думала она. Невена села рядом с сестрой-близнецом и улыбнулась. Невена любила Йовану, а она любила ее. Они не могли жить друг без друга. Одна душа, разделенная на два тела.
Их отец давно бросил их и ушел в другую семью, а и их мать умерла от рака, когда им было всего 18 лет. С тех пор Невена заботилась о Йоване, которая была более робкой и чувствительной.
«Живи своей жизнью», — сказала она Йоване. В молодости Невена взяла деньги в долг, чтобы поступить в университет, и прошла путь от официантки, чистя заблеванные столы в подвалах Белграда, и, подавая напитки пьяным вонючим алкашам, до старшего руководителя самой большой рекламной фирмы в Белграде. И все это к 30 годам.
Внутри бара к сестрам и их друзьям постоянно кто-то подходил. В стране с такой нестабильностью все вместе они пережили войну и только начинали жить обычной жизнью. Когда часы стукнули полночь, они подняли бокалы: «Ураааа!», — кричали они, поздравляя Александра с поступлением.
В 3 часа ночи, Кимани, купившись на уговоры Джонни, приехал в «Фабрику» — танцевальный клуб с европейской музыкой. Выпив несколько отверток, Кимани получил смс от друга, который был в клубе на другом конце города. «Приезжай ко мне. Я в клубе, тут полно девочек». Было уже поздно, и шел дождь, а Кимани знал, что должен вернуться домой. Но клуб был по пути к его дому в Новом Белграде, через реку. «Я мог бы заглянуть туда ненадолго и попрощаться с ним перед отъездом в Испанию», — подумал Френд. Он отложил очередную стопку и направился к двери.
Обычно он был осторожен, в моменты, когда употреблял алкоголь. Живя на Ямайке, он потерял двух хороших друзей, которые сели за руль в нетрезвом виде. Как то раз, полиция наведалась в гости к отцу Кимани в Кингстоне, сказав ему, что его сын стал свидетелем убийства. Отец упал в обморок. Оказалось, что полиция искала родителей Яна – соседа Кимани – который ехал домой после празднования дня рождения своего первого ребенка и врезался во встречный автомобиль, фактически разрезав его пополам. Оба водителя были на празднике и виделись несколько часов назад. Оба погибли от столкновения.
*****
Невена любила танцевать. Когда ночь плавно перешла в утро, четверо друзей накинули свои куртки и пальто и направились к выходу. На улице был сильный дождь, и они прижимались вплотную к стенам домов, глядя в медленный поток автомобилей в ожидании своего такси.
Когда такси, наконец, приехало, друзья с радостью забрались внутрь. Невена села на заднее сиденье вместе с сестрой и стала разглядывать Республиканскую площадь, на которой еще несколько десятков лет назад обезглавливали людей, приговоренных к смертной казни.
Улица Первого сербского восстания, провозгласившего независимость страны… Это недалеко от того места, где президент Слободан Милошевич, управлявший расколотой Югославией в начале 90-х годов, провозгласил свой знаменитый лозунг: «Мы самая европейская из всех наций!». Его идеал чистой и великой Сербии тогда помог приостановить войну и геноцид во всем регионе. В родном городе Невены — Зворник, в Боснии, было убито более 4000 боснийских мусульман, и тысячи боснийских сербов от страха бежали кто куда. Невена и ее семья ночью пересекли сербскую границу, безвозвратно разорвав свою связь с Боснией.
Годы спустя, воспоминания о зле, которое разделило ее родной город напополам, как тяжелая гильотина, преследовали ее. В 2003 году тысячи людей отправились на эту площадь в отчаянии. Премьер-министр Зоран Джинджич, реформатор и надежда нации, был хладнокровно убит, и скорбящие люди стояли плечом к плечу, оплакивая его кончину. В Сербии кажется, всегда за большими надеждами следовали еще большие разочарования.
Когда дождь превратился в ливень, Кимани включил дворники на максимум. Улицы были почти пусты, и он выключил радиоприемник. Ему нравилась ночная тишина Белграда: так он мог остаться наедине с собой и разобраться в своих чувствах. Его жена, Даника, недавно переехала в Белград, но они почти не разговаривали. Он старался быть хорошим мужем, приятелем и другом, — тем парнем, на которого всегда можно положиться. Но эта ночь разрушила все, что он так долго строил…
Кимани встретил Данику во время своего первого пришествия в Сербию. Ему тогда было 26 лет. Она ужасно говорила по-английски, а его сербский был еще хуже, поэтому он носил словарь повсюду, куда бы ни пошел. Они старались избегать пустых разговоров и со временем стали понимать друг друга, даже не говоря на одном языке. Ему нравилось, как она терпеливо старалась научить его сербскому и мило улыбалась, когда он запинался. Просто наблюдая друг за другом, они научились понимать друг друга без слов, лучше, чем кто-либо другой. Кимани влюбился в Данику, а она в него, но они даже не знали, как сказать об этом друг другу.
Он путешествовал по миру, играя в баскетбол, и судьба заносила его все дальше и дальше от своего родного города на Ямайке. Когда Кимани повернул на север на Французскую улицу, к клубу, он потерялся в мыслях о своей жене. Он глубоко вздохнул. Он не знал, сможет ли отпустить ее.
Когда такси Невены повернуло на Французскую улицу, она, возможно, тоже размышляла о своем супруге. Они встретились шесть лет назад, он был на два года моложе ее. Он часто заходил в ресторан, где она работала официанткой. Он был музыкантом и известным певцом, к тому же его тоже звали Невен. «Видишь, это судьба, мы должны быть вместе».
Поначалу она только вежливо улыбалась в ответ на его комплименты, но в конечном итоге настойчивость окупилась, и они начали встречаться. Невена окончила университет и нашла хорошую работу, а он был в хит-парадах самых популярных радиостанций Сербии, и вскоре отправился в тур по Восточной и Центральной Европе со своей группой In Vivo.
Такси проезжало мимо Национального театра и Штаба армии. В нескольких кварталах отсюда находится Сербская академия наук и искусств, а за ней находится парк Калемегдан, где находится статуя Стефана Лазаревича, сербского принца 15-го века и основателя средневекового королевского ордена Дракона, символом которого был Уроборос — свернувшийся в кольцо змей, кусающий себя за хвост. Лучшего символа Сербии придумать нельзя – постоянные взлеты и падения на протяжении всей истории.
Прежде чем Невен заснул, он отправил Невене сообщение: «Не могу дождаться завтра, когда мы вновь увидимся». В тот момент он был в Австрии в туре вместе с группой. Когда такси спустилось с холма к берегам Дуная, Невена окликнула водителя по плечу и спросила, может ли он остановиться. Это была долгая ночь, и, прежде чем отправиться домой, она хотела купить что-нибудь перекусить. Впереди, прямо за перекрестком, была пекарня, работавшая 24 часа.
Когда Кимани приблизился к перекрестку Французской улицы и улицы Царя Душана, окна его машины стали запотевать. Ливень и ветер разбили уличные фонари, поэтому перекресток был освещен лишь потоком света от Собора Святого Александра Невского и мигающими желтыми светофорами. Он проехал через знак «Стоп», затем проигнорировал мигающие желтые огни и выехал на перекресток. Свет отражался от от крошечных капель дождя и луж на земле. Он повернул на улицу Царя Душана, притормозил и кинул взгляд вперед по улице. «Черт возьми. Кромешная тьма».
Его разум, ослабленный алкоголем и отвлеченный дождем, а также мысли о его будущем, отправили его вверх по холму, прямо на Французскую улицу.
Дождь почти прекратился. Невена выходит на улицу в сторону пекарни. Она вытаскивает свой телефон, ей пришло то самое сообщение от любимого. Кимани едет со скоростью около 50 километров в час вверх по Французской улице через трамвайные пути и перекресток. Внезапно, прямо в глаза впивается луч от фар, может быть, из того самого такси, может быть, от другого автомобиля. Он мельком замечает движущуюся тень слева от него. Инстинктивно он резко поворачивает вправо, чтобы уйти от столкновения. Дрожь пронизывает его тело.
В другой раз, он бы просто проехал по улице, зашел домой и лег спать. Так сладко, что начал бы храпеть. Тень перешла бы дорогу, вернулась в такси и уехала. Просто два незнакомца, проскользнувшие мимо друг друга в ночной тишине.
Он помнит как их глаза встретились на миллисекунду. Невена не видела машину, она смотрела в телефон, читая смс от любимого. «Шкода» Кимани сбила ее и подкинула в воздух. Кимани снял ногу с педали тормоза. Автомобиль итак уже остановился. Все произошло настолько внезапно и неожиданно, что он не понимал, было ли это на самом деле.
Он выходит и осматривает перекресток. Он ничего не видит. «Возможно, — думает он, — возможно, все в порядке?».
Кимани медленно спускается вниз по склону. Он замечает деньги, разбросанные по тротуару, а затем очертания чего-то возле тротуара. Он наклоняется, чтобы понять, что это. Перед ним окровавленное женское тело.
В такси, Йована, Александр и Милош, слушают музыку и ждут Невену. Водитель начинает ругаться: «Куда так долго можно идти?». Он смотрит в зеркало заднего вида и замечает какие-то телодвижения позади. Он предлагает одному из парней выйти и проверить все ли в порядке. Но Йована уже все знает. Прежде, чем кто-то сказал ей, она уже чувствовала, что произошло что-то ужасное.
Кимани проверяет пульс: «Тук… тук… тук», — три удара сердца, два сильных, а затем третий, мягкий.
Йована видит свою сестру на земле и начинает кричать. Кимани поднимается вверх по холму к своей машине, подъезжает и останавливается рядом с Невеной. Он пытается забрать ее и отвезти в больницу. Но от произошедшего он обессилел и не смог поднять тело. Милош и Александр бегут на помощь, хватают тело за ноги и кладут на заднее сиденье. Йована открывает заднюю дверь и садится рядом с сестрой.
Все больше людей начинают подходить к месту происшествия, формируется толпа. Все заглядывают в «Шкоду». Кимани прыгает на место водителя, но забывает закрыть заднюю дверь. «Скорая уже едет, — кричит кто-то в толпе, — надо подождать скорую помощь». «Мы не можем ждать!», — вопит в ответ он.
Сначала приходят полицейские. Семь или восемь полицейских окружают Кимани. Они задают ему вопросы. Ему становится тяжело дышать, он изо всех сил пытается связать буквы в слова, а слова в предложения. Он смотрит на девушку. Ее голова, изуродованная большой раной, свисает с заднего сидения его автомобиля.
Время замедляется, появляется туман. Машина скорой помощи все еще не приехала…
Через час Кимани уже сидит в больничной палате. Медсестра отбирает у него кровь, чтобы проверить уровень алкоголя в крови. Многие из людей, которых он видел на улице, тоже здесь. Он слышит плач. Он все понял… Он понял, что она мертва.
Вдруг среди толпы Френд видит ту самую девушку. Абсолютно точно! Нет-нет. Он не пьян. Это действительно она. Он подходит к ней и начинает улыбаться. Хотя нет, что-то в ней то… Он делает еще один шаг навсречу. Нет, совершенно точно это не та девушка, хотя и очень похожа. Он смотрит ей в глаза, слезы льют градом по ее лицу.
«Прошу прощения, — говорит он, и его нижняя губа дрожит, — прости».
* * *
Через входную дверь и крутой лестничный пролет, я иду в открытое фойе квартиры с окнами, выходящими на оживленную улицу. Дальше впереди большая, но темная гостиная, а за ней две спальни и ванная комната. Каким-то чудесным образом в квартире, кажется, чувствуется как простор, так и что-то угнетающее.
Высокий мужчина в красных шортах входит в фойе и протягивает длинную костлявую руку. На его лодыжке крепко закреплено черное устройство.
Это белградская квартира Кимани Френда. Он с нетерпением ждет, когда суд признает его невиновным в смерти Невены Драгутинович. К тому времени, как мы встретились, прошло 20 месяцев с момента аварии, а его дело до сих пор не рассмотрено. Сейчас конец мая 2014 года, и еще через семь недель ему должны будут вынести приговор. Если Кимани признают виновным, ему грозит наказание от 2 до 12 лет в сербской тюрьме.
Он уже провел 10 месяцев в тюрьме, но был освобожден под домашний арест после того, как один из заключенных напал на него с ножом. Охранники ворвались в камеру Кимани и обнаружили, что он, будучи на две головы выше любого заключенного, с безумной яростью в глазах, сжимал длинный осколок стекла и кричал: «Если вы убьете меня, я возьму одного из вас с собой!».
Я сажусь рядом с Кимани и Тинтором Югославом, его адвокатом, за круглый стол. Адвокат смотрит на меня с лукавой полуулыбкой, его взгляд хитер и сосредоточен. «Он не проигрывает, — сказал Кимани мне, — он настоящий адвокат дьявола». Югослав заработал свою репутацию, защищая ультрас футбольного клуба «Црвена Звезда», обвиняемых в избиении других болельщиков. В консульстве Ямайки Кимани рекомендовали именно его.
За последние 10 месяцев он был по ту сторону входной двери в общей сложности 24 часа. Иногда некоторые его друзья заезжают, чтобы привести еду или просто поболтать, но его взаимодействие с внешним миром сильно ограничено. Его голос оживляется, когда он рассказывает о родном Кингстоне, о своей баскетбольной карьере, а затем, наполняется печалью, когда речь заходит о «ночи инцидента», как он это называет. Он каждый день вспоминает эту дождливую ночь.
Вскоре его адвокат встает и уходит, а я остаюсь наедине с Кимани. «Первые несколько ночей были самыми ужасными» — начинает он. Из больницы его отвезли в небольшую камеру местного полицейского участка, чтобы дождаться избрания меры пресечения. Он был один в камере с туалетом и деревянной скамейкой, освещенной тусклым желтым светом единственной лампочки. Ему ни разу не дали еды, а он ни на секунду не сомкнул глаз. Его жена и свекровь навестили его на следующий день и принесли еды, но Кимани не съел ни крошки: «Я не мог думать ни о чем другом, кроме той девушки».
Когда он, наконец, оказался перед судом, ему отказали в освобождении под залог, так как судья боялся того, что Кимани улетит в Ямайку. На него надели наручники и отвезли в самую известную тюрьму в Сербии — Центральны Затвор (Centralni Zatvor). Там он был помещен в так называемый «Нулевой блок». Здесь самые худшие из худших: насильники, убийцы и другие хардкорные преступники, находящиеся бок-о-бок в самых ужасных условиях без горячей воды и с едва съедобной пищей. Только ненависть, слепая ярость и тонны тестостерона.
Когда его вели через тюремный коридор к камере, в тюрьме стояла абсолютная тишина. «Я был единственным чернокожим во всем здании». Когда он прибыл в камеру, восемь заключенных, упакованных в 15 квадратных метров, подняли глаза и стиснули зубы. Сообщения об аварии были повсюду в местных газетах, которые дошли и до тюрьмы.
Сокамерник, который немного говорил по-английски, подошел к Кимани: «Мы знаем, что ты не хотел убивать ее, — сказал он, затем огляделся по комнате на других заключенных, — и это единственная причина, по которой сегодня ты останешься в живых».
Кимани снял туфли, свернулся калачиком, лег на вонючий матрас и уставился в потолок.
* * *
Невен Зиванцевич родился и вырос в Белграде. Он был тощим ребенком, который никогда ничем не выделялся. В университете он решил, что станет известным рэпером и поступил в музыкальную академию. Со своим лучшим другом Игорем он начал сочинять песни и посещать концерты с мечтами о будущем на сцене.
Когда он встретил Невену, то понял, что именно она его муза. Он стал писать стихи и петь только для нее, но вскоре его песни стали регулярно попадать в топ-10 хитов Сербии. Невен откладывал все заработанные деньги и подарил Невене новый автомобиль. Они часто часами лежали в постели, представляя себе, как будут выглядеть их дети: станут ли они музыкантами как Невен или нет?
Когда она умерла, его жизнь была разбита. Смерть прекрасной невесты поп-звезды в аварии с участием иностранного профессионального спортсмена была громкой новостью и была повсюду в местных газетах и журналах, и боль Невена стала болью всего Белграда и Сербии.
Невену похоронили рядом с матерью в небольшом городке Пожега, откуда она была родом. На похоронах Невен стоял рядом с Йованой и держал ее за руку: «Я убью его голыми руками. Он заплатит за то, что сделал».
* * *
Кимани провел только одну ночь в «Нулевом Блоке». На второй день начальник тюрьмы понял, что натворил, и перевел известного спортсмена в противоположную башню Центральны Завтор. Среди местных она была известна как «Хилтон». В «Хилтоне» отдыхал иной контингент: организатор убийства премьер-министра; генеральный директор местного банка; руководитель наркокартеля; военные преступники, ожидающие экстрадиции и даже местный популярный радио ди-джей, обвиненный в вымогательстве.
Кимани нашел утешение в Библии: «Сам Господь идет пред вами и будет с вами. Он никогда не покинет вас и не покинет вас. Не бойтесь, не унывайте». Один из его сокамерников, тот, что был главарем наркокартеля, увидел как Кимани читает Библию, подошел к нему и медленно шепнул тому на ухо: «Бог здесь не живет, его здесь нет. Он тебе не поможет».
Кимани вошел в тюремный двор и вспомнил лицо Невены и как она умирала на заднем сиденье его автомобиля. Он старался держаться подальше ото всех и избегать других заключенных, но условия были настолько жуткими, что заключенным запрещали находиться наедине, опасаясь самоубийств: «Эй, ты, двухметровый черномазый урод, че встал там? А ну иди ко всем, а то отгребешь сейчас».
Даника пришла лишь однажды. Они сели за стол друг напротив друга, она протянула ему одежду, сказала: «Прощай», развернулась и ушла. Больше он никогда ее не видел.
Однажды Кимани пришел в общую зону, где в стену был вмонтирован маленький телевизор, единственный в тюрьме. На экране был сербский музыкальный канал. Два парня пели о чем-то трагическом.
— Это тот самый парень, невесту которого ты, ср*ный ни**ер, убил, — сказал один заключенных.
— О чем они поют?, — спросил Кимани.
— Эту песню, он посветил ей, гр*баный ты идиот.
Пока Кимани оставался в тюрьме, Невен вернулся к работе, отправился в тур и пел песни, посвященные Невене. Его популярность росла, но ему было все равно на это. Он смотрел на поклонников во время концертов: он знал, что после концерта они пойдут домой и будут смеяться и радоваться жизни. Невен так не мог. Вместо этого он шел в свой гостиничный номер и набирал номер Невены, чтобы услышать ее голос на автоответчике.
В крови Кимани обнаружили 0,98 промилле алкоголя. «Умеренный уровень интоксикации», что эквивалентно 10 стопкам крепкого напитка в течение четырех часов для человека с его размером и весом. Чтобы платить адвокатам и его помощникам, Кимани продал свой особняк в пригороде Атланты и оба своих автомобиля. Все его вещи были изъяты в качестве вещественных доказательств. Несколько недель спустя помещение, где хранились его вещи, ограбили. Теперь у него не осталось абсолютно ничего.
Поначалу все казалось однозначным, дело шло к длительному тюремному сроку. Пьяный водитель игнорирует сигнал светофора и знак остановки, а затем сбивает пешехода? Его вина казалась очевидной и неопровержимой. Но после того, как Кимани нанял Югослава, появилась надежда. Конечно, все зависело от степени опьянения, но мог ли он избежать столкновения если бы был трезв. «Адвокат дьявола» утверждал, что Кимани, ехавший всего около 50 километров в час в плохую погоду, с ограниченной видимостью, проезжавший мимо автомобилей, припаркованных в запрещенном месте, не имел никаких шансов. Кроме того, девушка была пьяна и смотрела в телефон. Столкновение было неизбежно. Это был несчастный случай, трагедия, но не преступление.
* * *
Подобно Уроборосу, змею кусающему свой хвост, сербская история характеризуется нескончаемым циклом кратковременных периодов мира и стабильности, сменяющихся войнами и кровопролитием. Всегда есть предчувствие, что спокойствие сменится отчаянием, и иногда кажется, что ничто и никогда не изменит этого.
В 2013 году правительство Сербии внедрило новый Уголовно-процессуальный кодекс. Это предназначалось для упорядочения судебного процесса, устранения пробелов в законодательстве и приведению системы сербского правосудия в соответствие с общепринятыми европейскими нормами. Однако на практике это означало, что все рассматриваемые уголовные дела должны начать рассмотрение дела заново. К январю 2014 года судебное разбирательство Кимани продолжалось уже более года. Все заново. С самого начала. С той самой ночи. Со 2 ноября 2012 года.
Все участники процесса были вынуждены, еще раз, пережить ту страшную и безумно долгую ночь. 18 июля 2014 года, в день, когда должен был вынесен приговор, Кимани проснулся перед рассветом, открыл Библию, сел на пол своей квартиры и начал молиться, прося у Бога милосердия. Йована тоже готовилась к суду: наконец-то ее мучения подойдут к концу.
В трехстах милях от Белграда, Невен дал концерт в Черногории. Когда стало ясно, что процесс затягивается, он делал все возможное, чтобы не сорваться. Казалось, судят не Кимани, а Невену. Все ее действия в ту ночь были тщательно изучены и рассмотрены под микроскопом. Мысль о том, чтобы находиться в зале суда в нескольких метрах от Кимани, вызвала в нем волну гнева и ярости.
За последние несколько месяцев Югославу удалось сместить внимание суда на неточности и несоответствия в обвинении. После тщательного изучения, то, что когда-то казалось уже установленным и неопровержимым, не было таковым: многих свидетелей до сих пор не допросили; место преступления было исследовано лишь спустя несколько часов после аварии, а тело Невены было перемещено. Ключевым моментом оказалось то, что такси припарковалось в запрещенном месте и закрывало обзор Кимани. Водитель такси покинул место до приезда полиции, и правдивость его показаний было сомнительна.
В Сербии нет суда присяжных. Лишь один судья решает: виновен ты или нет. В то утро Кимани прибыл в зал суда, одетый в черный костюм. «Слова не могут выразить сожаление, которое я испытываю. Все, что я могу сделать сейчас, это молиться и просить Бога помочь ее семье. Я прошу суд рассмотреть доказательства без предвзятости, с чистой совестью и в соответствии с законом, чтобы принять правильное и справедливое решение», — сказал он в своем последнем слове.
В другом конце зала суда стояла Йована. В ее мыслях были слова, которые Невена говорила ей так много раз, и, которые Йована вытатуировала на своей спине: «Живи своей жизнью». Кимани посмотрел на нее, но она избегала его взгляда. В Черногории Невен проверял свой телефон, ища новости о суде с надеждой, что Кимани будет признан виновным.
Судья сел на свое место. Зал был полон журналистов, еще больше представителей СМИ ждали на улице. Кимани носил специальный наушник и слушал процесс через переводчика, но перевод постоянно отставал.
Судья закончил свое вступительное слово, но прежде, чем Кимани услышал перевод, в зале суда начался хаос. Югослав вскочил со своего места, он был в ярости. Судья постановил, что защита может выступить только в течение 30 минут, включая время, необходимое для перевода, а это означает, что у них будет всего около 15 минут, чтобы обобщить доказательства и попытаться донести до суда свою позицию.
«Вы автоматически вынесли приговор моему клиенту!» — взревел адвокат.
Аудитория выглядела шокированной, судья требовал молчания и пытался восстановить порядок, но было уже поздно. Зал судебных заседаний превратился в хаос. Судья ударил молотком. Он отложил слушание на месяц в связи с принятием нового Кодекса. Спустя двадцать месяцев после смерти Невены приговора все еще не было. Кимани увели из зала суда и вернули домой. Йована вышла из суда, не промолвив ни слова, понимая, что ей придется вернуться туда осенью. Невен в ярости выбросил телефон на пол. Их жизнь переплетается: все они все еще думают о Невене и той самой темной ночи без конца. Как будто в кино. Как будто кто-то поставил ту страшную ночь на бесконечный повтор.
* * *
5 сентября 2014 года Высший суд Белграда признал Кимани Френда виновным в «грубом нарушении законодательства о безопасности дорожного движения» и приговорил его к 3 годам лишения свободы с лишением права управления транспортными средствами на 2 года.
В 2015 году Кимани Френд вышел на свободу, возобновил баскетбольную карьеру и подписал контракт с клубом второй сербской лиги «Ягодина». В 2016 году Кимани перешел в состав команды «Динамо», где стал самым ценным игроком второй лиги и поднялся в высший дивизион чемпионата Сербии. 29 июля 2017 года ему исполнилось 40 лет.
Источник:
